Игорь Коробчинский: Если бы мы показывали такие результаты сейчас, я представляю сколько бы о нас говорили

Легендарному спортивному гимнасту 16 августа исполнилось 50 лет. Игорь Коробчинский — обладатель золотой и бронзовой медали ОИ 1992 в Барселоне, а также бронзы Атланты 1996. Абсолютный чемпион мира и Европы рассказал нам о своей жизни и спорте.

— Вы родились в Антраците, как там проходило ваше детство?

— Да по-простому, как у нормального пацана детство было. Школа, потом гимнастика. Алексей Игоревич Степаненко — мой первый тренер. Он пришел в школу, отобрал нас с ребятами и в общем-то с этого началась моя любовь к гимнастике.

— А сейчас ездите в Антрацит?

— Я не езжу в Антрацит уже давно. Но мама туда ездит на могилку бабушки. Так что контакт моей семьи с этим городом не прервался, по крайней мере в лице моей матери.

— Многое ли зависит от тренера?

— В спортивной гимнастике уровень тренера дает спортсмену что-то лишь тогда, когда человек действительно работает над собой. А если что-то делается просто для видимости, то это никогда не поможет.

— Какой период самый сложный в становлении спортсмена?

— В переходной период в гимнастике происходит самое страшное. Будучи в переходном возрасте люди делают элементы, у них не выдерживает нагрузку растущий организм и ломаются локти, колени. Люди получают психологическую травму и ломаются, а если ты сломался на этом этапе, то все – ты остановился. Кто перешагнул, тот пошел дальше.

— Насколько тяжело было поддерживать себя круглый год в форме?

— Всегда есть сборы по физической подготовке. Есть циклы, макроциклы и микроциклы. Есть подготовительные, есть восстановительные. Есть изучающие новые элементы, так называемые подготовительные. Это все профессиональный подход.

— Сейчас гимнастам легче, чем в ваше время?

— Сейчас динамика спортивных снарядов стала на три этажа легче, чем была в мое время. Сейчас ковры при вольной программе хорошо пружинят, не то что раньше. Сейчас другая динамика у брусьев, турника. Кольца стали более динамичные и многое позволяет делать. Это раньше кольца были прикручены к потолку и ограничивали. Динамика этого спорта колоссально шагнула вперед.

— От современных гимнастов требуют больше чем от спортсменов вашей эпохи?

— Все дело в том, что специфика поменялась. Раньше была базовая программа, и она была обязательной. Ее нужно было выполнять, а ее придумывали лучшие спецы в мире. Ты должен ее делать и это имело весомый кусок работы. Сейчас же спортсмены выступают только по произвольной программе. Их ситуация сузилась до произвольной программы, это дает им больше пространства для работы над собой.

— Была в советской сборной дедовщина?

— Мы называли наших ветеранов сборной «Суперстарами». Не в том смысле, что они суперзвезды, а в том смысле, что они все суперстарые. Это вы молодые, за вами нужно успевать все делать. Но дедовщиной это не называлось. Когда ты впервые приходишь в сборную и тебя берут с собой, то ты встречаешься с чемпионами мира, они знамениты и их знает вся страна. Ты такой сразу раз… И спрашиваешь где твой шкафчик. Ну там не было такого, что ты пошел куда-то по ближе к туалету. Ты занимаешь там ящик какой-то, где вещи какие-то лежат. Но ничего страшного такого в этом нет.

— А обряд посвящения был какой-то?

— Нет, конечно. Ты выходишь на помост и вот там у тебя весь обряд посвящения (улыбается). Прошел – подвинул кого-то, окей, велкам, заходи. Посмотрим, кто ты такой. По мере того, как ты завоевываешь титулы авторитет и растет.

— Вам было сложнее выступать или тренировать?

— Когда ты готовишь спортсмена высокого уровня и стоишь под помостом, то у тебя всегда есть некое тренерское ожидание «да» или «нет». Нет такого, что ты смотришь и думаешь, что вот сейчас он выйдет и сделает все запросто. Спортсмен сделал – выдохнули и пошли дальше. По мере того, как он идет в многоборье ты понимаешь, насколько он готов сам по себе. Ты понимаешь, как с ним в будущем работать и понимаешь его недостатки, пытаешься где надо его перенаправить.

— Судя по вашим наградам, вы уникальный спортсмен, выигравший практически все. Но почему-то в разделе наград по соревнованиям на кольцах медалей значительно меньше, чем по другим. Почему так?

— Я более координационный гимнаст, чем силовой. Потому, на всех снарядах я брал медали. Кольца у меня были проходным вариантом. Я должен был там так выступать, чтобы пройти с баллом выше среднего. Я не дотягивал и понимал, что есть ребята сильнее меня. Я подходил к кольцам, делала щелчок и понимал, что главное чтобы накладка не оторвалась. Матушка природа не дала мне статической силы, зато одарила динамикой, координацией и стабильностью выступлений, за что ей огромное спасибо.

— Выходит спортивная гимнастика требует от спортсмена еще и генетической предрасположенности?

— Не без этого. Но ключевое в ней это работа на опережение. Если другие чему-то только учатся, ты должен уйти вперед, умея делать это и еще изучать что-то новое. Дистанция на соревнованиях потом видна.

— Есть ли место необъективному судейству в вашем спорте?

— Если гимнаст попросту сильнее, то он возьмет свое. Как бы не игрались судьи, то он все равно победит. За всю мою историю были какие-то нарушения. Кто-то кого-то хотел подкупать. Но потом, на таких людей писались заявления в судейские комитеты и после этого они больше никогда нигде не судили. Такие прецеденты были, но это было точечно.

— Когда Союз распался, вы остались выступать в Украине. Почему?

— Предложения были из Германии, Франции и еще нескольких стран. Но я тогда сказал: «не, ребят, я тут родился, я буду выступать за свою страну». В конце концов я всегда поднимал флаг Украины везде. Потому и остался

— В 1992 году вам пришлось выступать под олимпийским флагом, в том числе и стоя на пьедестале, будучи победителем. Что вы тогда чувствовали?

— На меня это никак не давило. Я уже знал, что Советского Союза не будет и представлял Украину. Все руководство и спортсмены ходили и хорошо знали, кто будет россиянами, кто беларусами, а кто украинцами и казахами. Для меня этот переход был нормальным.

— Как вам жилось в ту самую эпоху перемен?

— Многое менялось, и правила, по которым мы выступали. Мы попали на осколки большой истории. Если бы мы показывали такие результаты сейчас, я представляю сколько бы о нас говорили. А тогда было не до этого. Я вспоминаю часто как в первые на Чемпионате Европы в Будапеште поднял наш флаг. Тогда звучал впервые гимн, играла музыка без слов. Я первый украинский спортсмен, который впервые поднял наш национальный флаг на международных соревнованиях.

— Что чувствует человек, которому вешают на шею золотую олимпийскую медаль?

— Я вам скажу там, я больше испытал чувств на других соревнованиях. Не тех, что называются Чемпионатом Мира, Европы или Олимпийскими играми. Первое мое самое максимальное чувство было на матчевой встрече СССР-ГДР в Ереване. Впервые я там сделал всю свою программу, которую только изучил и стал вторым по многоборью. Это было самое важно.

— А как было дальше?

— Потом ты начинаешь понимать, что ты бест оф зе бест и наступает самое страшное время. Ты должен понимать, что ты лучший и при этом нигде не расслабится и не хватануть звездочки. Всегда нужно было смотреть максимально упрощенно на свои победы и учится на ошибках тех, кто был раньше.

— Многие хватали звездочку?

— Валом… При чем так, что даже не представляете как

— Как это происходило?

— Из ничего на спортсмена сваливается слава, деньги, внимание со стороны женского пола, внимание руководства. Ты начинаешь чувствовать себя востребованным. У тебя квартиры, машины, деньги… У тебя полет мыслей творческий такой, ты что хочешь, то и делаешь. В общем то это непростая штучка такая. Если ты себя внутренне не сдерживаешь, то приходят потом пьяные аварии, провалили голову в пьяной драке. Попадаешь в милицию, отправляют в армию. В общем-то масса таких историй было. Во времена Союза с такими не церемонились, отправляли в воинскую часть и все.

— Как с этим бороться?

— По большому счету с этим очень трудно бороться. Как по мне, самое главное уметь вовремя остановится. Попробовал, вкусил – остановился. Всегда нужно думать о поступках, а потом о том как ты будешь смотреть в глаза людям и кто будет с тобой здороваться. Кайфовать, тусить в клубах, в казино поиграть это круто, в одну секунду поехать в любую точку мира. А потом раз и не все так ярко как ты думал. Очень многие спортсмены и пили, и курили. А порой не пили и не курили, но попадали в такие сложные ситуации, что с них просто не выползали. Вся наша цивилизация располагает к тому, чтобы вести тебя по грешному пути.

— Но как вам удавалось с этим бороться?

— Я себе всегда говорил: «Так Игорь, собрался!». Пошел оделся, пробежался, качнулся и сразу чувствуешь другое дыхание. Ты сразу посвежел, хочется творить, заниматься семьей и детьми.

— Чем занимались после окончания карьеры?

-Я остался в Луганске и там находился. Покупаться, в футбол поиграть, позагорать. В общем отдыхал. А потом я позвонил Петровичу. Тот говорит приезжай давай на сборы, а он остался  главным тренером сборной команды Украины. Я приехал, начал работу. Был тогда Саша Береш без тренера, он был не самым перспективным. На него мало кто обращал внимание. Ну я ему сказал, ну что Алекс, давай пробовать. Он сказал давайте Алексеевич. Ну мы и начали. Жалко, что прервался его полет благодаря детям наших политиков…

— О чем речь?

— Саша стоял на машине, на следующий день мы должны были ехать на этап Кубка Мира в Коттбус. И в него стоячего въехала дочка Мартынюка, на тот момент спикера Парламента. Она убила Сашу на месте. Сашу хоронили в закрытом гробу. Там не было ни одной целой косточки. Потом все сказали, что какой-то пьяный спортсмен ехал на машине. Потом наш спикер парламента сказал, что да это же спортсмены, ездят они там по правительственной трассе, сколько им там крестов наставили.

— Кошмар какой….

— Он был моим личным учеником, поворачивал на Конча-Заспу, в него въехала на полной скорости дочка Мартынюка на бронированном БМВ. Начался Судебный процесс с Верховной Радой. В субботу она ехала со своим ухажором обдолбанная в никуда, была в наркотическом опьянении. Рядышком стояли азербайджанцы и все нам рассказали. Приехала милиция, сняли с машины номера, их увезли в специализированную больницу. Сашу вообще ограбили сразу, полностью поснимали все. Старшим у милиционеров был старлей службы безопасности. Я тогда пришел и говорю им: если через 10 минут не вернете, молодые люди, мы будем разговаривать по другому. После этого они все вернули. Милиция, которая должна была охранять мальчишку, его взяла и ограбила.

— Чем все закончилось?

— В итоге она ничего так и не получила. А парень тот, что ехал с ней, он работал в Верховной Раде водителем, ранее сидел за изнасилование. На него все повесили. ВР заплатила денег за Сашу его маме и его супруге Светлане. Люди делали все возможное, что бы Сашу сделать виновным. В одну пробу крови налили сока с алкоголем. Но, слава богу другую не вскрыли.

— Почему тренеры уезжают из Украины?

— Из-за чертовски наплевательского отношения Министерства спорта. В основном составление программ это мотивация тренеров. Если ты на результате, то деньги будут. Но если ты подаешь патроны, в том плане что воспитываешь спортсменов, то ты подневольный. Тебе не будет ни квартиры, ни зарплаты, ничего. Ты в бешеном ритме жизни и больше ничего.

— Как это все изменить?

— Можно нормально наладить и детско-юношеские школы спортивные, и секции, и школы высшего спортивного мастерства. Но для этого надо сесть и подумать над чем-то и что-то сделать.

— А потом чиновники выходят из ниоткуда и греются в лучах славы, не приложив к этому никаких усилий.

-У нас оно как, смотри «ух ты, олимпийский чемпион!». Как будто оно просто так, взял и стал олимпийским чемпионом. А то, что человек 15 лет отдавал себя этому делу это так для них. Это же как художники, как Леонардо, 5-6 лет писал одну картину и они становились шедеврами. Так и спортсмены. Спортивная гимнастика — не циклический вид спорта, она связана больше с творчеством.

— Но пиариться же надо как то…

— Ну вот вы вдумайтесь до чего дошло. Вот поставили во дворе лавку, а на ней табличка, мол лавка какого-то депутата. Это же до чего деградация дошла? Лавка за наши деньги по факту установлена, а они еще таблички вешают.

— Что поняли благодаря вашему тренерскому и спортивному опыту?

— Главное правило — это всегда давать шанс и никого не отторгать. Если видно, что человек может быть хорошим гимнастом, то нужно давать ему более широкий фронт работ.

— А бывали ли проблемы с судьями?

— Судьи других русскоговорящих стран всегда нас подсиживали. Раз на раз, но это нормально — средина золотая. Но были и такие, что кошмар. Ну постав ты ему нормальную оценку, он же сколько пахал! Тем более, что ты знаешь, что такое спортивная гимнастика. Мы тебе руку пожмем, к себе пригласим и еще посидим за это дело в ресторане. Просто поставь, что он заслужил.

— Отношение к спортсменам при союзе было лучше, чем-то, что есть сейчас?

— Конечно. Те, кто выходили, чего-то добивались и что-то делали, они навсегда оставались уважаемыми.

— Сколько было премиальных за победу на ОИ?

— Золото — три тысячи долларов, серебро — две и бронза — одна.

— Чему научила работа на посту президента Федерации спортивной гимнастики Украины?

— Она научила абсорбировать грязь, которая льется из средств массовой информации. Вот ты работаешь, делаешь все правильно, есть результат, полное взаимопонимание в работе. Но находятся люди, которые пытаются показать, что они чуть выше и пытаются что то выиграть у тебя. Они могут что угодно сказать и написать. Кем я только не был. И алкоголиком, и наркоманом, и геем, и не знаю кем еще. У нас с женой в прошлом году 20 лет совместной жизни. Две прекрасных дочери у нас, Владислава – 18 лет и Николь уже четыре года. И у нас как не странно все в порядке, а столько всего писали.

— Чем закончился скандал с выборами в 2005?

— Со Стеллой у нас все очень хорошо. Сразу говорю, у нас взаимоотношение в полном порядке. Просто получилось так, что впервые в моей жизни без меня меня с кем-то поссорили. И ее тоже самое. С двух сторон так интересно окружение сработало. Когда было голосование, они создали четыре мертвые души и на один голос она меня выиграла. Но по факту три голоса она проиграла. Мы все подсчитали и подали иск в Печерский, самый волшебный райсуд в мире. И в итоге они решили, что я являюсь законным президентом федерации гимнастики Украины. А со Стеллой мы потом сели, все обсудили и разобрались что к чему. Сейчас дружим и в хороших отношениях.

— Но это еще не все, верно?

— Позже я попал в эту же ситуацию, когда были перевыборы. Душина сделали президентом Федерации гимнастики. Телефонным правом. Людей обзвонили по местам и сказали: дуйте на выборы, не будете голосовать — не получите зарплату. Я не верил в это. В итоге я ухожу. Проходит год. Мне звонят и говорят, что его надо менять. Что он неадекватный, что его надо менять, Федерация не работает, как надо. Я решился помочь, ведь я знаю как тем детям трудно начинать на помосте. Меня переизбрали, все прошло легитимно, я стал вице-президентом. И все стало похоже на какую-то адекватную федерацию.

— Почему переехали из США в Ирландию?

— Их привычка включать сигналки по делу и без дела, а потом включаешь новости и видишь потом где и что. Там по другому живется и все намного жестче. В плане юридических прав в том числе. Вождение машин и поведение себя в обществе – все четко регламентировано.

— В Европе я себя ощущаю более европейцем, чем в Европе американцем. А в Америке я себя чувствовал сильно украинцем.

— В Ирландии все намного проще. Там неторопливо, спокойно. Там есть негативные моменты, но там все-таки хорошо. Я не могу сказать, что там постоянно живу. Но если решу поехать куда-то еще, то поеду.

— А Киев?

— Для меня Киев — город номер один. Я люблю его, для меня это все. Все что связано с Украиной, все обожаю.

— Есть ли у вас увлечения помимо гимнастики?

— Люблю бильярд. Раньше в футбол играл, но сейчас ноготь на пальце начал не туда расти. Рыбалку я люблю. А вот охота не нравится. С друзьями люблю время провести. Хорошо в настольный теннис играю.

— А в рыбалке есть чем похвастать?

— Короп на 7,5 кг. Днепр люблю я. Ловил лещей таких, что две ступни ставишь вместе и вот тебе лещ. И на морской рыбалке был. Стингеров ловил, крабов. Таких вытаскивал немаленьких. Вытащил стингера этого, в шоке был, что я такое поймал.