Будь собой. Все остальные места уже заняты.

Оскар Уайльд

Мир меняется очень быстро. На наших глазах появляются новые технологии, растут новые города, что-то увядает, а что-то расцветает с новой силой. Подстроиться под бег времени непросто – даже если ты ровно плывешь по течению жизни, риск напороться на камни всегда высок. И, поговаривают, что никому еще не удалось избежать хотя бы одного прокола.

Но бывают также и другие люди – те, которые не плывут по течению вместе со всеми, а сами меняют его направление. Те, которые созидают, а не потребляют; борются, а не сдаются на милость судьбы. Люди-скалы.

И Луи Николлен был именно таков.

Уже далеко не все в Монпелье вспомнят, когда именно он возглавил местный футбол. Целых три поколения болельщиков успели родиться и вырасти с тех пор, так что для них Николлен был вечен, как и сам город.

1974 год – начало золотой эпохи Сент-Этьенна, но в Монпелье с футболом дела были хуже некуда. Город тогда в чемпионате Франции представляли два любительских клуба, но желания вернуться на профессиональный уровень не было ни у тех, ни у других. Пока делом не занялся Николлен.

Лулу, как его называли, уже тогда был совершенно не похож на других – острый на язык, нарочито грубоватый, но при этом обладающий мощной предпринимательской жилкой. Он не был из бедняков – его семья владела прибыльным бизнесом по переработке мусора, но стоило Луи взяться за дело, как компания районного масштаба резко вышла на национальный уровень, со временем выйдя и на рынки других стран.

Точно также дело обстояло и с футболом. Едва взявшись за дело, Николлен принялся его развивать и тянуть на вершину, так что в 1978 году Монпелье обрел профессиональный статус, а уже спустя 12 лет с Кантона, Бланом и Вальдеррамой в составе выиграл Кубок Франции.

Конечно, идти все время по восходящей не выходило – со временем футбол начал требовать все больших финансовых затрат, тогда как возможности Николлена были ограничены. В то же время и расставаться хотя бы с частью акций клуба он категорически отказывался до последних дней, называя Монпелье не иначе, как «своей единственной дочерью» (в браке у Лулу родились только сыновья – Лоран и Оливье).

Тем более удивительным был триумф Монпелье в чемпионате Франции в 2012 году. К тому времени Паладины давно уже не числились среди соискателей титулов, а их шансы на победу оценивались перед стартом сезона как 250 к 1. Бельханда, Жиру, Утака, Янга-Мбива – эти парни сотворили настоящее чудо, в которое не верил даже сам Николлен.

«Титул? Какой титул! Да если бы я работал в ПСЖ, Лилле или Лионе, а какой-то Монпелье выиграл Лигу 1, я засунул бы себе сосиску в зад!» — говорили, что таким образом Лулу пытался снизить напряжение вокруг своей команды, но позже друг Николлена Жан-Мишель Ола подтвердил, что тот не верил в свою победу до последнего матча. Причина? Лулу искренне считал Монпелье «слишком семейным клубом для титулов».

Но зато когда мечта таки стала явью, веселье Николлена было воистину безудержным. Чего стоит одна только история с юным Реми Кабелла, который перед решающей игрой с Осером подошел к президенту и заключил с ним пари (!), суть которого состояла в том, что в случае победы Паладинов Лулу должен был сделать себе такой же ирокез, как и у него. Думаете, почти 70-летний Николлен отказался? Ха! Он еще и раскрасил ирокез в клубные цвета!

В таком виде он и дал первое интервью в статусе владельца чемпиона Франции, сказав то, на что немногие обратили внимание, но что стало истиной для французского футбола на целых пять лет: «Я счастлив, что мы успели выиграть чемпионат. Очевидно, что в моей жизни такого больше не повторится, ибо со следующего года начнется эра ПСЖ».

И в этом весь Лулу. Обладатель смешной, одутловатой фигуры, лица председателя колхоза и словарного запаса опытного сапожника, Николлен за всей этой неказистой внешней оболочкой скрывал естественную, природную мудрость, которой как бы невзначай делился со всеми, с кем имел дело. И за это его ценили.

Близкими друзьями Лулу были президент Лиона Жан-Мишель Ола, бывший глава УЕФА Мишель Платини, глава Федерации футбола Франции Ноэль Ле Гре, знаменитый тренер Роллан Курбис. При этом Николлен водил дружбу не только с сильными мира сего, но и с простыми футболистами. Бывший игрок Монпелье Ибрагима Бакайоко рассказывает, как однажды Лулу просто пригласил его к себе домой и там, за чашечкой чая, начал рассказывать истории, а закончилось все подписанием нового контракта. Позже Бакайоко основал школу в родном Абиджане – и назвал ее в честь Николлена, «самого большого человека в своей жизни».

Лулу был абсолютно не похож на других. Пока другие принимали рациональные решения и просчитывали ходы наперед, он жил эмоциями. Иногда все получалось, но часто и нет. В футболе неудачи оборачивались регулярными отставками тренеров, поражениями, скандалами. Так, однажды Николлен сгоряча обозвал полузащитника Бенуа Педретти «маленьким геем», так что ему потом приходилось объяснять это выражение даже в беседе с прокурорами. Можно только представить шок следователей, которые вместо оправданий услышали от Лулу, что «он и сам – старый пид…с».

И так во всем – никакой средины, никакого компромисса. Если Николлену что-то нравилось, то он этим жил. Если он с кем-то дружил, то переживал за него, как за себя. Так, по итогам сезона-2015/16 он созвал званый ужин в честь сохранения командой прописки в элите, но узнав, что Лион его друга Ола разгромил Монако (6:1) – решил организовать два ужина вместо одного, только чтобы отметить триумф коллеги.

Ола, узнав о смерти Лулу, рассказывал эту историю со слезами на глазах.

Луи Николлен ушел из жизни 29 июня 2017 года – ровно через 74 года после того, как появился на свет. Сердечный приступ подловил старика, когда он вместе с друзьями праздновал собственный день рождения. Скорая, прибывшая на место, застала Лулу еще живым, но довезти до больницы не успела.

Его смерть подвела черту под целой эпохой не только в Монпелье, но и во всем французском футболе. Как-никак, Лулу был последним из старого поколения – тех, кто подстраивался под современный футбол, но так и не стал его частью. Нефтедоллары, китайцы, толпы маркетологов, имиджмейкеров и лощеных дядек в сияющих костюмах – Николлену все это претило. Он смотрел на футбол, да и на жизнь в целом куда проще, и эту удивительную простоту ему удалось пронести сквозь стремительно меняющийся мир до конца своих дней.

«Предшественником современного футбола» назвал Николлена Ола – и он прав, как никогда. Ведь чем дольше Лулу задерживался на своем посту, тем больше походил на некий уникальный архаизм, рудимент совсем другой эпохи, которая, вероятно, не была лучше, но точно была честнее.