Sportarena

Павлов: «Говорил игрокам: «Выходите и бейтесь, чтобы легионеров было меньше»

Бывший главный тренер Ильичевца, Ворсклы, Динамо, Днепра и ряда других украинских клубов Николай Павлов дал большое интервью Sport Arena. В нем он вспомнил о деталях конфликта с Ворсклой, бандитах-руководителях Таврии, рассказал о том, как следил за своими футболистами в ресторанах и как вычислял зачинщиков игр на контору.

Павлов: «Говорил игрокам: «Выходите и бейтесь, чтобы легионеров было меньше» - Чемпионат Украины

Николай Павлов, dynamo.kiev.ua

Левый берег, друзья как перчатки

— Вы говорили о том, что сейчас занимаетесь организацией футбольной школы на Левом берегу. Как продвигается этот процесс?

— Все документы уже почти готовы. Скоро мы их подпишем и юридически оформим футбольный клуб под названием Левый берег. Сейчас ищем место, где будем строить спортивные площадки. Есть план и по строительству стадиона в этом районе.

— Самое сложное, с чем пришлось столкнуться в процессе организации этой школы?

— Найти людей, которые имеют финансы, знают, что такое футбол, и любят его. Я видел много президентов, которые любят футбол, и президентов, которые разбираются в нем.

Я всегда отдавал предпочтение первому типу. Потому что, если они разбираются в футболе, то им главный тренер не нужен. Они их меняют, как перчатки.

— Чем занимаете свободное время, которое осталось после того, как закончили с футболом?

— У меня есть много друзей. Может, не таких близких… Потому что самые близкие – это друзья детства. Когда нет потребительского отношения…

— У вас часто такое случалось?

— В последнее время у меня друзей и не было. Ведь в футболе, когда ты работаешь тренером, то дружба с тобой нужна кому-то и для чего-то.

Законодательство, три миллиона, абсурд

— Расскажите о ситуации с Ворсклой и трудовой книжкой, которую вам отказывались отдавать. Вы сказали, что вас подставили.

— Когда мне отдали трудовую книжку, там стояла запись о том, что я уволился по согласию сторон. Через пару дней я уже был принят на работу в Ильичевец, и трудовая книжка была у меня на руках. Тогда покойный президент Олег Мейданович Бабаев попросил ее на пару дней для каких-то дел. Я отдал.

Потом, к сожалению, мне эту книжку не вернули. Затем зачеркнули эту запись и сказали, что она была ошибочно внесена. Но люди, которые разбираются в трудовом законодательстве, понимают, что ошибочно такие записи не делают.

— Последнее, что читал об этой истории в интернете — то, что вас обязали выплатить Ворскле 200 тысяч долларов…

— Это было решение КДК. Я присутствовал на заседании, и понял, что это было абсурдное решение. Они же даже не попытались разобраться и не попросили трудовую книжку. Им-то Ворскла могла ее предоставить. Если бы они увидели эту запись, то не приняли бы такое решение. А я не настаивал. Потому что если бы эту трудовую книжку показали в КДК, то начальника отдела кадров Ворсклы уволили бы. Вот я и промолчал.

— Слышал о том, что Ворскла обиделась на вас за переход в Ильичевец.

— Я предчувствовал то, что ждет Ворсклу. Происходящее с клубом после моего ухода, подтвердило правильность моего решения.

— Каким образом вы это предвидели?

— Я же уже говорил, что есть президенты, которые любят футбол, а есть те, которые в нем разбираются. В Ворскле был президент Олег Мейданович Бабаев, который любил футбол и чуть-чуть в нем разбирался. Но главным акционером клуба являлся Константин Жеваго, который, в силу своей занятости, не уделял Ворскле внимания, которое требуется для команды такого уровня.

— Есть мнение, что одной из главных мотиваций вашего перехода в Ильичевец были деньги.

— По последнему контракту с Ворсклой, у меня зарплата была не намного меньше, чем в Мариуполе.

— Вы как-то рассказывали, что после одного из матчей Ильичевца в раздевалку зашел президент клуба и мэр города и учили вас чему-то. Расскажите об этой ситуации.

— Я всегда считал, что человек, который платит деньги и вкладывает в команду душу, каким и был Владимир Семенович Бойко, имеют право на все. В том числе и на то, чтоб приходить в раздевалку и говорить что-то тренеру или футболистам. Но никогда за всю свою карьеру я не позволял, чтоб при этом присутствовал человек со стороны. А мэра Мариуполя я всегда считал таким.

Тогда я начал на повышенных тонах общаться с ними при футболистах, Владимир Семенович мне сказал: «Николай Петрович, может, вы выйдете и там поговорите?» Я ответил, что если я выйду, то больше сюда не зайду. Поэтому пришлось им уйти из раздевалки.

Безус, окурки, за руку

— Почему Богдан Бутко, будучи игроком Ильичевца, остановился в развитии? Вы говорили о том, что знаете причину.

— Ну, эту причину знаю только я, Богдан и кто-то из его близких. Остальное в прессе было сказано, чтоб защитить его. Но тот наш разговор и штрафные санкции, которые я применил, на него подействовали. Он сделал выводы, вернулся на прежний уровень и получил приглашение на сбор с Шахтером.

— Проблема была личного характера?

— Личного. Все, что связано с молодостью.

— Что, по-вашему, происходит с Романом Безусом, который играл при вас в Ворскле, в последние четыре года?

— Не так давно я смотрел турнир памяти Закарлюки, который проходил в Конча-Заспе, и общался с Денисом Онищенко — агентом, который у меня когда-то играл в футбол. Я сказал, что как к Рыкуну, так и к Безусу нужен индивидуальный подход. Нужно постоянно с ними разговаривать. Знать, что у него в семье, какие у него друзья, в каких условиях он живет, как питается и когда ложится спать. Вот такими вопросами я занимался с ними с утра до вечера. В Полтаве я день начинал с Безуса, в Мариуполе — с Рыкуна.

Такого внимания к Роману в Динамо не было. В Динамо таких, как Роман Безус, было много, и уделять всем внимание тренерам было сложно.

— Если бы вы сейчас тренировали Безуса, то смогли бы его вывести на тот уровень, на котором он был раньше?

— 99,9%.

— Слышал о том, что Константин Кравченко не далеко ушел от Рыкуна в плане употребления алкоголя…

— Когда я встретился с Костей Кравченко в Ильичевце, он вообще не пил. У него только были проблемы с курением. Был момент, когда его начали травмы преследовать и нужно было принимать решение. Я ему тогда сказал, что если он не бросит курить — мы расстанемся. Он честно сказал, что просто не сможет. В итоге мы расстались.

Николай Павлов, ukrtrener.com

— Вы позволяли курить своим футболистам?

— Только когда банкет был. После последней игры сезона. В раздевалке было шампанское. После игры они фужер выпивали. Я тоже с ними был. Запрещал только на последнюю игру приезжать на машинах. Потому что я столько уже похоронил, сколько ни один другой тренер…

— Боролись с футболистами, которые курят?

— Да. Я им себя ставил в пример. В 2001 году я бросил курить. Когда я играл в футбол, я не курил. Начал после того, как стал тренером. В 2001 году моя дневная норма доходила до трех пачек в день. И я потом бросил. Владимиру Семеновичу Бойко, когда он уже был смертельно больным, врачи категорически запретили курить. А он с семи лет курил. И вот в 70 с лишним бросил. Потом всегда приводил подобные примеры, чтоб не доводить до такого состояния, когда даже если бросишь, тебя это не спасет.

— Многие бросали?

— Конечно. Под угрозой смерти любой человек бросит. Я всегда футболистам, если они не могли этого сделать, создавал условия страха. Сначала — страх потерять место в составе, потом — место в команде. Дальше — страх потерять семью, родителей, детей. Под каждый этот пункт я находил примеры, которые заставляли их задуматься. То есть — жить в страхе. Самое полезное для молодых людей — если у них есть какой-то страх. Если у них нет его — все.

— Какие штрафы были за курение?

— У меня за курение были такие же штрафы, как и за карты. Я их запрещал. Мои команды в карты никогда не играли. Если я, мои помощники или врачи заходили в комнату, где играли в карты, то платили штраф не только те, кто играл, а и те, кто просто там находился. Так же и с курением. Если там запах был, то платили все. Штрафы были от 100 до 200 долларов. А если уборщицы убирали и находили окурки, то говорили, где они их нашли, и комната штрафовалась.

— Почему карты? Они же тактическое мышление развивают, как шахматы.

— Когда-то Крылья Советов ехали из Куйбышева в Москву на поезде, а в одном купе четверо человек играли в карты. Потом там завязалась драка. Они были закрыты, и туда никто не мог войти. Так вот из этих четырех человек трое были с такими травмами… Им потом зашивали лица. И это все было из-за карт. Я представил такую ситуацию в своей команде и запретил это.

— В 2012 году вы говорили, что тренером должен быть именно Михаил Фоменко. Эта поддержка – дань вашей дружбе?

— В то время было много кандидатов на эту должность. В том числе и мою фамилию называли. Но я еще в начале 90-х, после того, как потренировал сборную, однозначно для себя решил, что никогда не буду там работать. Это не мое. А в тот момент, когда решался вопрос по поводу главного тренера сборной, Фоменко работал в комитете сборных при Конькове. Тогда всех наставников собрали, и я ему, стоя внизу, сказал: «А чего ты не подаешь свою кандидатуру?» После этого уже и пошло. Тогда, на собрании, я сказал о том, что если тренер будет не из Украины, то я не буду ему помогать.

— Почему так?

— Я считаю, что наши тренеры должны сами с этим справляться.

Ну а разве иностранные тренеры не отличаются лучшей тактической подкованностью?

— А чем она отличается? Когда мы находились в Турции, я часто видел, как иностранные тренеры водят за руку, рассказывают о тактике. А потом, месяца через три, как правило, их снимают. Они не туда идут. Лобановский никогда не водил футболистов за руку. А в последние свои годы в Динамо он даже не поднимался к доске, потому что был болен. У него хватало словарного запаса, чтоб, сидя за столом, рассказывать, как играть.

Субару, Кипр вытрезвитель

— Вы правда считаете, что модная прическа может мешать футболисту хорошо играть?

— Когда играл я, хорошему футболисту давали хорошую квартиру в престижном районе, машины марки ГАЗ-24. И этим мы всегда отличались. Во всех командах у кого лучшая квартира и лучшая машина — тот, значит, футболист, к которому лучше всех относятся руководители. А сейчас они могут себе купить хорошую квартиру и машину за свои деньги. Им не нужно их заслужить, как это делали мы. А если не получается отличаться этим и игрой, то за счет причесок они это и делают.

— Как вы определяли, что прическа модная?

— Когда я заходил в раздевалку, в автобус или на собрание, всегда садился и смотрел на всех футболистов. И когда я начинал смотреть, сразу раздавался хохот. Тогда я понимал, что нужно обратить на кого-то внимание. И сразу видно было.

— Кого вы заставили постричься после того, как увидели модную прическу?

— Помню, был один футболист в дубле. Он мне понравился на поле, я сказал, чтоб заключили с ним контракт. Только мы это сделали, а на следующий день должны были куда-то ехать. Я проходил мимо автобуса, а дубль как раз ехал на игру. Так вот, я сказал тренеру, что если он будет с этой прической, то на поле не выйдет, и контракт будет расторгнут. По дороге его завезли в парикмахерскую. А учитывая то, что прическа была такая, что трудно было ее исправить, пришлось постричь его «под Николая Петровича».

— Читал о том, что в Динамо в 90-х футболистам дарили машины. При вас где-то такое было?

— В Днепре было. До моего прихода продали некоторых футболистов в Германию и еще куда-то, а за их трансферы пришли машины. Некоторые из них были новыми, некоторые — б/у. Я, на свое усмотрение, отдавал их футболистам.

— Какие именно машины?

— Субару, Тойота, какая-то американская машина была. При мне, кстати, ни один тренер такого не получал, только футболисты. Еще в Советском Союзе были очереди на автомобили. И когда предоставляли 3-4 машины, то я тоже распределял их.

Когда-то в Днепропетровске я стоял и разговаривал с кем-то возле ЮМЗ, и один из моих футболистов проехал мимо с сигаретой во рту. Я забрал эту машину у него, после того, как приехал на базу.

— Потом вернули?

— Нет, другому отдал.

— Что за машина была?

— «Жигули» шестой модели.

— А кто из футболистов это был?

— По-моему, Костя Павлюченко.

— Вы когда-то следили за своими футболистами?

— Конечно.

— Каким образом?

— Я же жил, как правило, без семьи везде, где работал. И, естественно, посещал какие-то заведения. Где-то обедал, где-то ужинал и всегда оставлял хорошие чаевые. И официантам говорил: «Вы же хотите, чтоб наша команда хорошо играла?» Они отвечали: «Конечно». Я: «Ну, тогда давайте, помогайте мне». Они: «Как?» Я: «Ну, например, меня нет. Музыканты, объявите: «Музыка играет для Николая Петровича Павлова». И когда это звучало, все футболисты сразу покидали расположение ресторана. Затем мне звонили и говорили: «Николай Петрович, у нас ваши футболисты отдыхают». Потом говорили, кто именно. На следующий день я приходил или просил своих помощников, нам давали чек, на сколько они там посидели. И на такую же сумму, только в два или три раза больше я их штрафовал.

Вызывал одного, а он уже должен был рассказать про остальных. Или же один платил за всех.

Николай Павлов, фото Артура Валерко, Sport Arena

— Бывало такое, что не хотели сдавать?

— Нет. Они понимали, что я все равно узнаю. Помню, у Шуховцева был день рождения. А он был единственным игроком, который никогда не пил спиртного. Когда я узнал, что они гуляли, оштрафовал их. Шуховцев сказал: «Лучше бы мы заказали чартерный самолет на Кипр и отметили там». Потому что на такую сумму их оштрафовал, что им бы хватило на самолет.

— Что вы делали, если футболист приходил с похмелья на тренировку?

— Это проблема врача. Он мне об этом докладывал. В последнее время и в Мариуполе, и в Полтаве у моих врачей всегда были аппараты, которые определяли алкоголь в крови. Если футболист отказывался проходить тест у моего врача, то он должен был ехать в вытрезвитель и там фиксировать. Но это уже штрафовалось серьезнее. Как правило, все у доктора сдавали и платили штраф. А если это было систематически, тогда расставался.

«На химии», мавзолей, общак

— Вы как-то рассказывали историю о драке в ресторане в Куйбышеве, после которой кого-то даже посадили. Расскажите подробнее.

— Это было уголовное дело, которое приобрело большую огласку. Один человек сидел в тюрьме, второй был «на химии». Только меня отпустили на вторые сутки. А потом я ушел из команды и через три месяца был в минском Динамо, но скрыл информацию об этом. Потом оказалось, что это дело приобрело огласку и меня пожизненно дисквалифицировали.

— Как это произошло?

— Мы приехали после какой-то игры и пошли ужинать в ресторан. А там рядом сидела компания молодых людей с девушками. Мы пригласили кого-то на танец, потом началась заварушка. Я попытался это все успокоить, затем уже началась драка, в которой все участвовали. И музыканты, которые меня знали, вступились за нас. Короче, побили мы эту компанию, а это оказались сотрудники милиции в гражданском.

На следующий день прямо в три часа ночи нас всех забрали с базы и допрашивали. На вторые сутки меня отпустили. Прямо перед игрой. После матча тренер мне сказал: «Наверное, Коля, тебе нужно уехать отсюда. После такого скандала тебе тут нет смысла находиться. Скажи, что ты поссорился с главным тренером, я это подтвержу».

Но это дело приобрело большую огласку. Потом, когда я был в минском Динамо, мы традиционно перед сезоном собрались все вместе, пошли в мавзолей и провели встречу в ЦС Динамо. Там с трибуны первый секретарь комсомола страны рассказал о вопиющем факте, который произошел в Куйбышеве. Затем сказал, что Павлов Николай отстранен от футбола пожизненно и его в наших рядах нет. А я тогда находился в составе минского Динамо.

Потом они начали бороться за меня — ходатайствовали перед политбюро или ЦК. В итоге меня на Кубок не заявили, а перед первым матчем чемпионата пришло известие о том, что я могу играть. Если бы это было не минское Динамо, в другой команде мне бы не сняли дисквалификацию.

— В 90-х вы тренировали и даже дрались с болельщиками. А с бандитами сталкиваться приходилось?

— Я вырос вместе с ними (улыбается. — прим. П.Т.) и по-прежнему с ними дружу.

И, если знаете, Таврию в начале 90-х содержали «башмаки» (крымская организованная преступная группировка. — прим. П.Т.). Как раз тогда я там работал.

— Вас там не трогали?

— Нет, просто мне тогда дали большие подъемные, а такие деньги берутся откуда? Из «общака». А когда я принял решение через полгода уйти, то пришлось все до копейки вернуть.

— Не трудно с такими людьми было?

— Нет, я просто попросил один или два месяца, чтоб собрать эти деньги, потому что я купил квартиру для своей тещи отдельную, друзьями помог. В итоге все до копеечки вернул.

Бандиты, п**ды дайте, хлеб

— Самый большой штраф, который вы выписывали футболисту?

— Это был штраф Богдану Бутко. Кажется, это была его месячная зарплата. Я попросил у Сергея Анатольевича Палкина контракт Богдана с Шахтером и их систему штрафов. И потом сказал, что футболисты, которые у нас находились в аренде, будут платить штрафы такие, как в своих клубах.

— Я так понимаю, что Бутко тысяч на 20 евро оштрафовали?

— Да.

— Однажды после поражения от Оболони вы сказали, что за такое вашим футболистам нужно яйца оторвать. Вспомните самый жесткий разнос, который вы устраивали в раздевалке.

— Был у меня эпизод в Таврии. Как раз тогда, когда ребята-бандиты руководили командой: боксеры, борцы. Один из этих руководителей после первого тайма одного из матчей подходит ко мне и говорит: «Николай Петрович, можно я им тоже что-то скажу?» Я говорю: «Хорошо, только после меня».

Мы зашли в раздевалку, я сказал то, что считал нужным в особом тоне. Он стоял, слушал, а потом говорит: «Мне нечего сказать». Но потом он добавил: «Я просто скажу, как боксер. Когда ты выходишь на бой и видишь, что ты слабее, и он тебе так морду набивает… И вот вы проигрываете, плохо играете, я же особо не разбираюсь. Николай Петрович сказал вам то, что я и представить не мог, что он способен… Так вот, вы можете проиграть, но п**ды им дайте». В итоге мы выиграли во втором тайме.

— Шахтер постоянно довольно легко обыгрывал Ильичевец, но это вполне можно объяснить колоссальной разницей между игроками. Вопрос в другом: считаете ли вы, что ваша команда регулярно давала бой гранду?

— Я так не скажу. Но скажу, что то зло, которое связанно с договорными матчами и существует еще со времен советского. Не Павлов это придумал. Это придумали еще наши тренеры, которые намного старше и заслуженнее нас. Мы только повторяли их ошибки.

А вот что касательно игры на контору, где футболисты ставят на свои же результаты, это намного сложнее, чем то, что говорят об «одноклассниках» и так далее. Мы в тех играх явно слабее соперников. Мы можем выиграть только случайно, как это произошло, когда Ворскла обыграла Шахтер.

— Часто замечаете подозрительные матчи в украинском футболе?

— В Премьер-лиге — нет. Уже давно в высшей лиге в такие игры не играют. Такое происходит с дублирующими составами и командами U-19. Это я видел, когда ездил на все матчи молодежных команд. Я тогда со многими странностями столкнулся. И это было одной из причин моего завершения тренерской карьеры. Просто у меня с этим бороться уже не было ни сил, ни желания.

— Со стороны Ильичевца U-21 и U-19 вы видели подобные игры?

— Да.

— А как определяли, кто из футболистов — зачинщик?

— Я иногда провоцировал. Я тренеру дубля или U-19 говорю: «Вызови и скажи, что Николая Петровича на игре не будет. И если у вас есть какие-то планы, то договаривайтесь, мы закроем на это глаза. Только чтоб все вместе». И они попадались.

— Как наказывали их?

— Расставался с футболистами. Вызывал помощников, тренеров дубля, те со мной соглашались. Их в командах не было. Но потом они появлялись в других клубах и там занимались тем же.

— По поводу знаменитого эпизода, когда вы очень красочно охарактеризовали судью в матче против Металлиста.  В тот легендарный вечер вы прилично сорвались. Были ли хоть раз близки к подобному потом?

— Я три года после этого отдохнул и понял, что мне нет смысла на всю страну о таком говорить, чтоб потом надо мной издевались. Но судьи же продолжают свое дело. Вот, к примеру, как с Шахтером в Лиге Европы было. Но в том эпизоде не было предвзятости судьи, он просто ошибся, потому что из своей позиции не увидел момент. А там, где я возмущался, я же видел не только игру, я знал о том, что происходило до игры… И когда разговор заходит о предвзятости, то я высказываю свою точку зрения всегда. Пускай и так категорично.

— То есть вы знали, что судьям реально заносят деньги?

— Конечно.

— Это было во всех командах?

— Нет, но в Металлисте того периода это было.

— Вы говорили, что никогда не будете тренировать легионеров из дальнего зарубежья, так как вам важно донести свои мысли без переводчика. Не кажется ли вам, что таким образом вы дико ограничивали кадровый потенциал своих команд?

— Когда я вернулся после дисквалификации, легионеров стало очень много. Я пришел в Полтаву, где было 9 легионеров, но они все понимали по-русски. Я всегда говорил, что если они приехали к нам, то это не я должен под них подстраиваться, а они под нашу страну и тренера, который там работает. В первое время, когда только появлялись легионеры, я неправильно себя вел, настраивая игроков. Я говорил: «Они приехали забирать у вас хлеб. Выходите на поле и бейтесь, чтоб их было как можно меньше».

— Еще одно ваше правило: игрок не должен зарабатывать больше тренера. реально ли всегда оно работало или где-то случалось, что вы получали меньше?

— Это моя точка зрения. И в тех командах, в которых я был, так происходило всегда. Может, это неправильно, но это моя точка зрения, и я ее выдержал до конца своей карьеры.

— А как же Ворскла?

— Там футболисты получали в 5-10 раз меньше, чем я.

— На чем основано это правило?

— Я считаю, что человек, который руководит, отвечает за результат, не может получать меньше, чем кто-то из игроков. Для тренера что самое главное? Ответственность. А за нее нужно платить.

— Но вы ведь понимаете, что для топ-клубов такой расклад не возможен.

— Конечно, нет. В топ-клубах у меня никогда не было желания работать. Хотя я тренировал и Днепр, и Динамо. Мог работать в Шахтере, в Роторе. После киевского Динамо я принял однозначное решение тренировать только те клубы, в которых можно сделать результат, и моя работа будет видна.

— На данный момент представляете себе расклад, при котором бы вернулись к тренерской карьере?

— Нет, даже не представляю. Если бы все перевернулось с ног на голову и вернулось лет на 5 назад, тогда — может быть. Но я не думаю, что 4-5 лет пройдет и что-то у нас вернется. Этот период, мне кажется, затянется.


Оперативное видео самых важных и красивых голов в нашем канале в Телеграме

Источник: Sportarena.com

Рейтинг записи: 12345


Рейтинг букмекеров
#букмекерописаниебонусоценкасайт
1 Фаворит обзор 10 000₴ + 300 FS
5
РЕГИСТРАЦИЯ
Или аккаунт Sportarena